— Я уже сказал, что я в восторге. — Кажется, ему не удалось полностью совладать с голосом.
— Но как? — озадаченно вопросил Гелас. — Не можем же мы запретить им фантазировать? Всем известно, что это — нарушение законов Единого. Кроме того, если они не будут упражнять воображение, тогда как они станут творцами?
— Его, наверное, давно сменили. Да и зачем оно мне, если у меня есть ты?
— Сочувствием? — поднял бровь Маг. — Для этого по меньшей мере нужно знать, что я чувствую.
— Вот ты где, — сказала она. — Что ты здесь делаешь?
Он окинул долину высшим зрением. Волна прошла по ней огромным мокрым языком, попутно слизнув все живое. Вода доходила до середины окружавших долину горных склонов и все еще прибывала. Нужно было дождаться конца наводнения — только тогда, не раньше, удастся подыскать пригодный для людей кусок суши. Маг не имел права остановить разбушевавшиеся стихии без договоренности с Воином, а из плотного мира невозможно было дозваться до Геласа, да если бы и получилось, он все равно не стал бы унижаться и просить послабления у рыжего. Он уселся на бревне поудобнее и стал ждать.