Воин утвердительно кивал на каждом слове Мага, его лицо мрачнело с каждым кивком.
— И о нем тоже. Я не знаю, как мне его расценивать — как победу или как поражение.
— Какой дикий шум, — заметила веревка. — Наверное, прорыв большой.
— Ясно как. — Лабу повращал рукой, проверяя, как она действует. — Все в порядке, спасибо. — Он восстановил разодранную одежду и расправил по плечам плащ. — Люди их мыслят. Они придумывают некую сущность, задают ей внешний вид и черты характера, а затем признают ее главенствующей над ними и начинают приносить ей жертвы и одолевать просьбами. Разве ты этого не знал, светоносный?
Чем руководствовались люди, убивая своих сородичей, Маг уже знал. Убийства на войне не требовали разъяснений. Но почему люди считали, что кровавая жертва может задобрить Геласа, было непонятным. Чтобы у них сложилось такое мнение, в ответ на жертву нужно было получить что-то полезное, а Маг, разумеется, не подозревал рыжего в таких подачках. Однако кто знает…
— Значит, мы не начнем заново. Мы продолжим нашу плодотворную деятельность.