— Трубка какая-то, — сказал Маг. — Можешь не прятать, я ее заметил.
И здесь она была права, но Император не пожелал признать ее правоту. Он отправил помощников работать и закончил на этом собрание. Вильнаррат опустел, но, казалось, под куполом все еще звучал ее тихий, злорадный смех.
— Чтобы ты не врал себе. Кого-кого, но себя ты не должен обманывать.
— Нет! — горячо воскликнула Жрица. — Это дурно повлияет на их нравственность!
— Ты странный раб, — пристально взглянул на него сановник. — Хорошо, спрашивай.
Маг хмыкнул про себя, услышав, что Император взял для сравнения одну из человеческих болезней — в тонких мирах не было ничего подходящего для подобных сравнений. Однако смеяться было нечему. Старший из Властей был настроен решительно, а решительность Императора не имела ничего общего с легко вспыхивающим и проходящим гневом. За ней стоял холодный расчет. Следовательно, люди были приговорены к тупости и невежеству.