Неделя, минувшая со дня обретения контрабаса, выдалась у Тани на редкость удачной. Никто ее не трогал, не донимал, даже о ее присутствии в квартире вспоминали лишь тогда, когда она появлялась на кухне. Порой девочке казалось, что она стала абсолютной невидимкой. Во всяком случае, для Дурневых.
– Герман! Сердце не там! – прошептала тетя Нинель.
Сердце у нее тревожно забилось, и она, чуть замедлив шаги, стала прислушиваться.
– Это я называю взять на хап-цап. Кстати, заклинание так и звучит. Правда, некоторые умники называют это телепортацией, – пояснил Баб-Ягун, хищно откусывая колбасу прямо от палки.
Нечего и объяснять, что к вечеру Дурнев был совсем на взводе.