– А для лопухоидки ты довольно смелая. Обычно они сразу в обморок хлопаются, – сказал он одобрительно.
У Баб-Ягуна даже челюсть отвисла: ничего себе, сказать такое про себя!
– Размечталась! Сиди там и мерзни. Все равно тебя когда-нибудь посадят в тюрьму, как и твоего папашу... А мне противно: не хочу, чтобы ты бродила по квартире. Еще украдешь что-нибудь, – фыркнула Пипа.
– Ладно, лежи в гробике, сопи в две дырочки и не выступай! – отмахнулась Таня, подумав, что судьба подсунула ей очередную Пипу. Но как бы там ни было, а здесь у нее была своя кровать, стол, шкаф и целая половина комнаты. У дяди Германа же ей приходилось довольствоваться лоджией.
– Что? Что ты там бормочешь? Накуролесил, поди? Знаю я тебя! Помни – тишина, тишина и еще раз тишина! Должен же ты хоть чему-то у меня научиться? Вспомни мои уроки конспирации! – строго сказал Сарданапал.
Усы Сарданапала виновато поникли, но почти сразу же взмыли вверх.