Таня уступила, и тотчас с языка у нее совершенно неожиданно сорвалось другое, крайне опасное и непредсказуемое заклинание – «Торопыгус угорелус».
– Искру? – Таня смутно припомнила красную вспышку, ослепившую ее за мгновение до того, как Ртутный на нее бросился.
– А вот и Гроттер приперлась! Видите эту девицу? – громко сказала Гробыня, обращаясь к своему соседу, хмурому низколобому парню, смахивающему на гориллу.
– Огнис! – крикнул Ванька Валялкин и, выпустив из кольца искру, осветил коридор.
Нет, определенно сегодня был особенный день, очень мало похожий на предыдущие три тысячи двести восемьдесят пять дней, минувшие с того вечера, когда на площадке многоэтажного дома по Рублевскому шоссе появился истертый футляр от контрабаса...
– Ванька Валялкин. Знаешь, за что я сюда попал? Я целый магазин съел.