– Давай, давай! Смотри только нос не отсопи! – ежась от холод а, снова крикнула Таня.
– Не только Гроттер. Вы никогда не боялись ее, академик! Даже когда она была в силе!
Жуткое подозрение, уже даже не подозрение, а уверенность охватила Таню.
– Вы не Красные Сапоски! Ты Бабка-толстунья, а ты ее дочка! Не твогайте меня! Я будя лягацца! У меня сильные задние лапы! – оглушительно заверещал дядя Герман, удирая от них по всей квартире...
Едва он это произнес, как тетя Нинель и Пипа мгновенно замолчали, и даже Полтора Километра, эта злобная ревматическая моська, перестала рычать. Дело в том, что дяде Герману НИКОГДА В ЖИЗНИ не снились сны. Во всяком случае, прежде он о них не говорил.
– Я думаю, Медузия, мы должны ей объяснить... Она изведется от беспокойства...