– Ладно, только недолго! А мы пока наливочки, а, академик?
Баб-Ягун весело посмотрел на нее незабинтованным глазом. Его скулы – те их части, во всяком случае, что были видны, – зарделись от удовольствия.
Оглядевшись, она поняла, что находится в тесной пещере, прорубленной в сплошном камне, в которой плечо к плечу стояло три титана – Котт, Бриарей и Гиетт. Сторукие, пятидесятиглавые, со спутанными волосами, отросшими за многие тысячелетия, титаны были так огромны, что богатыри-вышибалы, окажись они теперь рядом, выглядели бы в сравнении с ними как годовалые дети. Казалось, узкая пещера с трудом вмещает такую мощь. Зоркие, привыкшие к темноте глаза титанов пристально разглядывали Таню.
– Чего ты заливаешься? Надо мной, что ли? – подозрительно спросил Баб-Ягун, одергивая свой злодейский балахон. Внук Ягге уже жалел, что надел его. Оно, конечно, для маскировки хорошо, да уж больно нелепо.
– Ну и ладно! Два надгробия для одной слишком много, – сказала она и, энергично тряхнув кистью, выстрелила в надгробия целым снопом зеленых искр. Буквы зарябили от досады и запрыгали, переставляясь местами.
– А что, они такие?.. – начала было Таня.