– Карандаш, нет? Тогда кожаная папка? Пепельница? – безнадежно спросил Мефодий.
– Эй, ты что там делаешь с моей курткой? Типа, раннее взросление и все такое? – хихикнула Улита.
Тухломон прислушался. Его чуткий слух различал уже голоса стражей. Те возвращались. Депресняк, лишившийся своей «птички», рассерженно шипел им вслед.
Троил поднял голову. Даф показалось, что он едва ее слышит. Лицо Генерального стража было белым, лишь глаза, казалось, горели.
Теперь свинцовые слезы уже не просто сбегали по саркофагу. Они текли ручьем. Но странно – саркофаг не таял, хотя под ним на плитах натекла уже целая свинцовая лужа. Лишь в одном месте, в боку по самому центру, в саркофаге открылось вдруг отверстие правильной круглой формы, чем-то похожее на скважину для древнего ключа.
– А нельзя просто подойти и заглянуть? Или использовать удаленное зрение? – спросила Медузия.