– Я беспокоюсь за Мефодия! Вдруг его там будут обижать? Он такой сложный, такой непонятый! – сострадательно сказала Зозо. Она, как истинная женщина, идеализировала собственного сына и скептически относилась к детям всех прочих женщин.
– Ага, я понял! Вы вроде магов из идиотских книжонок о школах волшебства! Типа, сказал трубодырус, взмахнул палочкой – и пошел дождик! – с вызовом сказал он, обнаружив, что рот его уже оттаял.
Бумажный пакет на голове у держащего его «черепа» вспыхнул. «Череп», обжигая руки, сорвал его и отбросил. Буслаев увидел выпученные испуганные глаза и дымящиеся волосы. Незнакомое, перекошенное страхом лицо. Мефодий зажмурился, ощутив, что это единственный способ притушить огонь. Закрыть глаза – внешние глаза, – чтобы вместе с ними закрылись и те, настоящие.
– Но если не ловушка, тогда зачем ему прятать от тебя?
– Разумеется, меня сейчас попытаются спросить: «Что здесь произошло?» Этот глуповатый вопросик буквально оттиснут на лбу у нашей светлой мадемуазель с черными перьями на крыльях. Не так ли? – спросил мечник.