– В другой раз будешь умнее. А теперь подбери свою пилку для ногтей и положи в футляр. У нас еще куча дел. А ты спрячь флейту, девочка! Признаться, она меня нервирует. Теперь ты видишь, что это за оружие?
Стражи света спокойно проходили между грифонами, не обращая на них внимания, но Даф всякий раз испытывала сильный дискомфорт, точно была не допропорядочным стражем, а наглой самозванкой. Вот и теперь она прошмыгнула между ними как можно скорее. Левый грифон остался неподвижен, однако правый чуть-чуть повернул голову. В его открывшемся каменном глазу Даф с ужасом увидела внимательный темный зрачок. Живой зрачок, проницательно изучавший ее. В этом зрачке не было ненависти, зато было сосредоточенное и недоброе внимание.
– Мальчики, мальчики! – примирительно захлопотала Зозо. – Может, бросим ссориться из-за пустяков? Ну что, пису пис и все такое прочее?
Он уже и счет потерял тому, сколько раз его мать встречалась с подержанными принцами из брачного журнальчика. И каждый раз все заканчивалось безобидным нулем, кроме одного случая, когда очередной принц стащил пафосную бронзовую пепельницу, которую Эдя, в свою очередь, уволок из кафе, где работал до «Дамских пальчиков». На другой день этот принц вернулся пьяным, долго барабанил в дверь, стремясь поговорить, и заснул прямо на площадке, сложив буйную голову на коврик. Хорошо, что Эдя вернулся раньше и, мстя за пепельницу, изгнал Адама из рая прицельными пинками.
Той же ночью Даф проникла в хранилище артефактов рядом с кабинетом Троила и похитила рог. В кабинете Троила, мимо которого она прокралась на корточках, ее встретила тишина. Дверь была приоткрыта. Рядом, разбросав крылья, лежал странно неподвижный павлин. Однако Даф слишком спешила и слишком боялась попасться страже, чтобы обратить на это внимание.
– К смертным, – укоризненно поправил Троил. – Не к лопухоидам, а к смертным… Не надо всех этих скользких словечек, которые так любят элементарные маги.