– Значит, я смогу уйти? – спросил Мефодий.
Он выключил свет и повернулся к стене. Скунсо ему окончательно надоел. Надоел с этого момента и до своего могильного памятника. Некоторое время перед глазами Буслаева еще мелькали какие-то лица: Улиты, Тухломона, а потом все их вытеснило улыбающееся лицо Даф с веселыми белыми хвостами, торчащими так мягко и непредсказуемо. В какой-то момент Мефодий испытал острую тревогу, будто кто-то очень дурной вспомнил о нем и протянул к нему когтистую лапу. Это было примерно в то самое время, когда на асфальт у дома № 13 ступила нога горбуна.
– Сомневаюсь. У него эйдосы убитых стражей из их дархов и неплохой артефакт – сабля тигриного укуса. А скрываться он умеет. В последний раз его искали около двухсот лет и нашли лишь потому, что ты отнял у него все силы, которые теперь он хотя бы частично восстановил эйдосами стражей. Чутье подсказывает, что хорошей новостью в данном случае будет отсутствие новостей.
– Тобне гинуситца омэсте! Я обещаю отвести тебя к мечнику Арею, барону! Довольна, гадкая девчонка? Все получила, что хотела, пошлая бяка?.. А теперь сотри руну! Тухломончику страшно! Он не хочет в Аид!
– Паша Сушкин. Сын министра культуры и физкультуры, – небрежно уронил Вовва.
Мефодий застыл, разглядывая его. Он даже не сообразил отойти от двери подъезда.