– Понял! Все уже спросили! – сказал он бодро.
«А ведь ему меня жалко!» – внезапно подумала Даф.
– Расслабься, синьор помидор! А ты, Тухломон, уймись! Пусть девчонка войдет! – приказал он глухо.
– Это ты… это все ты, дрянь! Я знаю! – зарычал он.
Он ощутил вдруг огромное раздражение. Такое раздражение, что боялся даже смотреть на обои и на предметы в комнате, смутно опасаясь, что они сейчас запылают. Вместо этого Мефодий выключил свет, подошел к окну и стал смотреть во двор, на подсвеченный прожектором мусорный контейнер, казавшийся сверху крошечным, как спичечный коробок.
Горбун отступил и спиной шагнул прямо в стену дома.