Арей яростно повернулся к ней. Глубокий шрам на его лице побагровел.
Эдя пожал плечами и поднял трубку. Он обожал распугивать ухажеров Зозо.
– Плохо работаешь, друг Мефодий! И у меня, представляешь, нету. Все раздала. Дура я, труха могильная… Несла тут с утречка одному – мы с ним все визитками менялись. Он мне – я ему. Так без визиток и осталась. Прикольный мужик, вот только с друзьями не повезло. Товаришчи из другого коллектива в его «мерс» бомбу подложили. Он дорогой все интересовался: какая отсидка во мраке будет, кто бугор и что хавать дают.
Дафна присела возле горбуна на корточки. Он был ей даже не противен. Она не ощущала к нему ненависти. Он был для нее… как большой черный блестящий жук, который ползет по засохшему навозу.
– Как такое может быть? Как оно может не иметь воли? Это же всесилие? – усомнилась Даф.
– Как трогательно! У меня что, на лбу написано, что я камикадзе? – умилилась Даф.