Обнимающая ее рука бессильно соскользнула в ворох белых, мятых, пахнущих воском простыней.
Это не навсегда, сказала она сама себе. Это временно. Это скоро закончится, это ненадолго…
Он дождался, пока она отойдет от края, и ступил на карниз сам. Ждать не имело смысла.
Он был готов отказать. Совершенно инстинктивно, из чувства противоречия. Назло…
Павла зажмурила глаза, но проклятое воображение уже подсовывало картинку – залитый солнцем дворик, газон с садовыми ромашками… И эта вот машина у подъезда. И выносят нечто, укрытое простыней, и удивленно-испуганно переглядываются соседки – «да вроде здоровая была, молодая… С чего бы?..» – «Не повезло…»
– К Барису, – подтвердил охранник, и рука его, готовая уже выпустить Павлину руку, вдруг сжалась сильнее. – К Барису, как договаривались… К нему…