– А вот и Урманин… – просипел князь. – Верный мой Урманин…
Вырастет и политическое значение Киева. Он не был простым городом и до Владимира, как-никак столица крупного государства, ведущего активную внешнюю политику (переводя на русский – викингов боялись те, до кого наши не добрались). Насколько плотно Киев впишется в мировую политику, видно по родственным связям мятежного сына Владимира, некоего Ярослава Хромца. На период своего княжения Ярослав состоит в родстве с царствующими домами Англии, Франции, Германии, Польши, Венгрии, Византии, Скандинавии. Тесть Ярослава – инглинг Олаф Скотконунг. Одна дочь – королева Франции, другая – королева Норвегии. Внучка окажется замужем за императором «Священной Римской империи». Сын Ярослава Всеволод будет говорить на пяти языках и женится на греческой принцессе из дома Мономахов. Внук, знаменитый Владимир Мономах, будет женат на последней из англо-саксонских принцесс. Согласитесь, мощно.
Ударило по ушам вновь, так, что загудело в голове.
– И правда болтает много, – согласился Илья. – Пороть его некому.
Паломники, «калики перехожие», действительно получили свое прозвище от слова «калиги» («калиговки»). Прежде чем стать сандалиями, калиги были короткими сапогами римских легионеров.
– Благодарствую, – Лука едва заметно поклонился. – Скажи только – зачем тащить это чудище в Киев живьем? Так Добрыня выдумал? Между нами, брат, напрасно ты с ним всегда соглашаешься.