– Значит, договорились, – сказал Илья. – Ишь, топают… Чего-то они духовных песен не поют. Непорядок.
Купец Глеб Алексеевич, сын Колыбанович, к затее отнесся серьезно. Обе ладьи он выкатил на берег, за высокие камыши, мачты снял и все следы затер.
За его спиной перекрестились охранники. Позади, на санях, Микола спрятал в варежку улыбку.
– Вот-вот, – сказал боярин, ковыряя пальцем в ухе. – Очень похоже. Только он свистит так, что кровь стынет в жилах.
– Сам понимаешь, если йотуны будут убивать смердов, рано или поздно они попробуют человечину, как этот соловый разбойник у Девятидубья. И обучат своих детей. И тогда начнется… Думаю, мы должны упредить их. Обязаны.
Бурый валялся мертвый, вниз мордой. На спине его сидел Василий Петрович и баюкал поврежденную руку.