Илья попятился, оглянулся на Глеба, который, щурясь, подсматривал издали.
Монах бросился к Касьяну и вцепился в него так, что едва не сдернул с коня.
– Эх, если бы на Пасху, – сказал Касьян. – Еще в пост.
– Так я ведь не рядиться пришел, – сказал Илья просто. – Я княжий муж. Я служу.
– …А потом Господь послал мне Илью Урманина, да будет он благословен, – Касьян низко поклонился Илье.
В прежние времена Ивашка Долгополый считался единственным из старшей киевской дружины, кто мог на равных бороться с Добрыней и Ильей. Илья оказался сильнее, а Добрыня ловчее, но уважения Иванищу это только прибавило – он хотя бы попытался.