Воевода обнял Илью и притиснул к себе. Крыльцо хрустнуло.
Но хочется разглядеть в персонаже – человека.
Дионисий обернулся на голос Цулы, посмотрел на стратига внимательно, прислушался. Выпятил бороду, поманил к себе Подсокольника, и они оба полезли мимо гребцов к мачте, где разглагольствовал херсонит.
– Один-два зашли через крышу, и народ сам на улицу выскочил. А остальные ждали тут, – понял Лука.
Тихонько свистнул Илья. Братья поспешили к нему.
У супруги Солового были необъятные бедра, огромные груди свисали до пупа, тяжело мотаясь при каждом шаге. Маленькие красноватые глазки, казалось, полыхали огнем. На ходу мамаша переваливалась как гусыня, но приближалась очень быстро. Еще немного – и сгребла бы Илью длиннющими лапами.