Илья огляделся. Пожевал бороду и увел братьев дальше, за дубы.
– Несчастье ты мое, – повторил Добрыня. – Вставай, поскакали спать тебя укладывать.
Дальше Добрыня предполагал так: силами Дениса и Иванища разведать обычные пути стратига. Найти место для засады на достаточном удалении от города, выждать удобный миг – и напасть. Либо уничтожить Цулу, либо пленить. Пленного грузить на отбитых коней и уходить к ладье. Отставших не ждать, пусть выбираются сами. А ладье, смотря по направлению ветра, то ли дуть напрямки в Константинополь, то ли скрыться в устье Днепра и оттуда проскочить на Переяславец.
– Впервые его вижу, – сказал Илья не глядя. – Поляк вроде.
Касьян схватил руку Ильи, припал к ней губами.
– Жалко, скальда нет среди нас, песню сложить о походе, – услышал он сквозь дрему голос Касьяна. – А то после насочиняют, так наврут… Раз шли в рубище, да к святым местам, скажут – монахи были, помяните мое слово. Заранее стыдно. Ну какой монах из меня? Недостоин. И хотя Господь подал знак…