Во дворе никого не было. Слева, где-то близко, хлестко простучала автоматная очередь – теперь уже никаких сомнений, с выхлопом не спутаешь... И два пистолетных выстрела – похоже, ТТ, для «Макара» шумновато... Что там еще такое?
– Где уж нам, сиволапым, – сказал Мазур. – Но ежели как на духу – оченно, барышня, вы мне глянетесь, аж под дыхалкой спирает, совершенно как с перепою, только не в пример одухотвореннее и романтичнее. Мы, молвя по-городскому, иллюзиев не строим, где уж тут с питерскими франтами соперничать, раз они трамвай видали вживе и даже на ем неоднократно каталися взад-вперед. Однако и у нас душа нежная, как цветочек – георгин там, али какая дикая орхидея...
– Тьфу ты, – тихонько сказал сам себе Мазур в целях нервной разрядки, сделал резкое движение в ту сторону.
Подошел к кедру, выдернул глубоко засевший нож, сунул его в ножны и затянул пояс на талии Ольги – он только сейчас подметил, что женщин ножами снабжать не стали.
– Можешь, – мгновенно сказал Мазур. – Еще как можешь, альмиранте. Я не хочу самодеятельности, потому что это пошло и убого... А собственно, тебе и делать ничего не придется. Наоборот, тебе надо ничего не делать... Усек?
– Нажмешь... – сказал Кузьмич убежденно. – На что хорошее человека не подвигнешь, а на пакость – за здорово живешь, с полным нашим удовольствием... – Он потрепал молодую женщину по щеке, кивнул. – Ну что, дать пистолетик?