Надя накинула плащик, надела светлый парик, и они вышли гуськом. Шагавший последним Мазур подмигнул Ольге, легонько погрозил пальцем. Очень уж опасно было оставлять ее одну дожидаться Карабаса: если брательнички приготовили ловушку, лучше засады на квартире и не придумаешь. Но делать было нечего, пришлось согласиться с планом Креста.
Он посмотрел во двор. Ага, точно: под навесом, радиатором к стене, – синяя «Нива». Добротная банька. Сортир в огороде. А обширный огород – сплошные заросли мокрой травы. Нет, в этом году тут ничегошеньки не сажали, не сеяли... Странновато для хозяйственного мужика? Или как?
– Верно, – сказал Мазур. Взял барсука за лапу и продемонстрировал внушительные когти: – Видала? Если бы тебе этот красавчик от души двинул по пузу, мало бы не показалось... Вика где?
– Потешил, сокол. Потешил, – без улыбки сказал Кузьмич. – Забавы мои Бога не гневят, не стращай.
– В порядке, – глухо сказал Мазур, пытаясь забыть лицо той, которую застрелил в коридоре, и притворяясь перед самим собой, будто тогда еще не подозревал, что стреляет в женщину.
Один раз показалось, что далеко позади раздался собачий брех. Но как он ни прислушивался, больше лай не повторился.