– У Йосыпа не меньше пятидесяти тысяч, – напомнил Духарев. – А нас – двадцать пять. Может, лучше остаться за стенами?
Поначалу купцы пытались протестовать, сообщил Стемид. Но Трувор определил самого горластого, выдал ему, как было велено, по пяткам и сообщил прочим, что это – акт гуманизма, совершенный исключительно по доброте воеводы Серегея. А исконно варяжский метод прекращения дискуссии – железом по загривку.
– Ты, – так же кратко ответил магометанин. – Величие и благословение земли, хакан Хузарии желает тебя видеть!
И, по-прежнему держа шлем в руке, шагнул к крыльцу.
А дня через три появлялся во дворе кто-нибудь из Труворовой молодежи, непременно отмечал свое почтение батьке воеводе, осведомлялся, не против ли тот, чтобы его сын…
– К князю поехал бересту Роговолтову отдать. Может, там, в Детинце, и заночует. А утром – к нам.