Полунищий крестьянин, который продал мальчику Книгу за смехотворные двадцать долларов, рассказал, что Евангелие хранилось в управлении КГБ грузинского города Самтредиа, в отдельной комнате под замком. Охранники не знали, что именно содержит бронированный сейф, думали лишь – что-то чрезвычайно важное. Никаких инструкций из Москвы относительно объекта не поступало уже сорок лет, а напоминать боялись.
Но теперь его это не волновало. Он нашел кое-что гораздо лучше…
Мужик с бородой закончил монолог и ушел со сцены, однако никто этого не заметил.
В городе Есенин чувствовал себя не так уж плохо. Узнают на улицах, девушки подходят за автографами, лысые мужики в ресторанах, заливая слезами и без того разбавленное пиво, надрывно поют «Будто кто-то мне в кабацкой драке саданул под сердце финский нож», от журналистов – отбоя нет. Главный Суд не стал включать графу «забвение» в его приговор, а то бы ремонтировал сейчас текущие унитазы на индийских окраинах, как неосмотрительно отравивший Моцарта завистливый композитор Сальери.
Сзади раздались жидкие аплодисменты. На сцену вышел крепкий мужчина со светлой бородой, в расстегнутой на могучей груди рубашке. Поклонившись в зал, он взялся за микрофон. Народ безмолвствовал, углубившись в поглощение жареной картошки.
Ангел заметно напрягся, но в тоне его продолжала сохраняться учтивость.