Банальные слова прозвучали в ее ушах сладкой музыкой. О, сколько лет она не слышала подобных слов! Зардевшись, женщина стянула шелковую перчатку, разминая пальцы.
Покойная маман, отметил про себя Калашников. То, что доктор сам уже сто лет как в могиле, а его маман давно живет с ним в одном квартале, Склифосовского не волновало – многие люди продолжали использовать в Аду такие же выражения, как и на Земле. Да он ведь и сам называет убитого покойным, хотя, по сути, тот умер уже во второй раз.
Нет, когда-то, наверное, в Аду был порядок. Примерно двадцать тысяч лет назад, когда там стали появляться первобытные люди, управлять которыми было немногим труднее, чем стадом голландских коров. Но с тех пор как счет обитателей города пошел на миллиарды, Шефу все труднее держать руку на пульсе подведомственной территории.
– Ага, – обыденно кивнул Калашников. – И давай пошли – хватит, погулял.
Копать явно придется до вечера – не успели прежние кровавые мозоли на руках зарубцеваться, как сегодня появятся новые. Он замотал головой, тщетно пытаясь сбросить грязь с волос.