Вслед за объявлением Кистьев плавно перешел к городским новостям. В телевизоре возникли фото какого-то урода и женщины с черными волосами, обрамленные золотом.
Шеф нажал на красную кнопку на пульте с рогатой головой – экран телевизора померк.
– Я всегда был за то, чтобы хакеры попадали в Ад, – лаконично подвел черту Голос. Ладно, договорились. Жди бумагу. И пожалуйста – звони как можно реже.
– Хорошо, – спокойно ответил Сталин и полез свободной от наручников рукой в нагрудный карман кителя за привычной трубкой. – Все просто: ты выиграл, я проиграл. Но лучше бы ты не меня искал, а его. Потому что уже сегодня может быть поздно.
Стены в кабинете Шефа, пульсируя, меняли цвет на иссиня-черный: согласно хитрому замыслу дизайнера они были призваны отражать настроение владельца комнаты.
«Это с ним уже второй раз за сутки, – безрадостно констатировал терзавшийся паническими мыслями Малинин. – Видать, совсем кранты». На махание руками перед лицом Калашников не реагировал: лишь раскрывал рот, как аквариумная рыбка, и закрывал обратно. Малинин совсем отчаялся, но тут ему в голову пришла доходчивая идея, как следует разрядить обстановку. Он удивился, что не додумался до нее раньше – ЭТО помогало всегда.