— Ты один? — словно не слыша вопроса, спросил Говорящий. — Мне бы не хотелось сцепиться с твоей собакой, если ты вдруг потеряешь благоразумие.
— Оставь, Влад. Ты достаточно умен, чтобы видеть истину под пылью устоявшегося мнения. То, что мы называем старостью, раньше называлось зрелостью. Мы ведь не пускаем под нож теленка, который еще продолжает расти? А вот самих себя…
Песня рождалась. Сама, без моего участия. Такое бывает, но редко.
— Иди по своим делам, раб, — традиционной формулой отпустил я его. Асан снова был самым обычным беспамятным, которого смешно бояться и можно лишь жалеть. Он поклонился и пошел к двери, широкой, украшенной затейливой резьбой. В это мгновение он перестал выглядеть взрослым…
— Твоя жизнь — моя, — просто сказал Аскин.
Успокоенный, я достал из рюкзака спальный мешок. Айлок посмотрел, как я укладываюсь, и бесшумно исчез в кустах. Снова решил поохотиться? Его право. Псы менестрелей — это не цепные собаки и непослушные гончие. Мы вместе лишь до тех пор, пока нас обоих устраивает сотрудничество. Без Айлока мне придется куда труднее, но я не погибну.