— Тогда давайте ноль-пять, — Ермолов вытащил из кармана червонец.
— А почему сразу — Ринату? — набычился толстый. — Вот сам и иди туда. У меня такого приказа не было.
— Всего. — Мой собеседник отпил из бокала шампанское и на тонком стекле остался прозрачный след изморози. — А не нравится, можешь никак не звать, не обижусь.
— Виктор! — позвала, затушив сигарету, девушка. — Ты нам нужен.
Поморщившись от терзавшей голову боли, я осторожно выскользнул на крыльцо, ступил на занесенную снегом лестницу и тут же кто-то подсечкой сбил меня с ног. Нападение было столь стремительным, что даже не удалось нажать на спусковой крючок — руки моментально заломили за спину, пистолет-пулемет вырвали так, что чуть не оторвали указательный палец, а мгновением позже на запястьях защелкнулись защемившие кожу холодные наручники.
— Ну все, я пошел, — выскользнул в дверь Яровой.