Клозе мог позволить себе коснуться персоны сюзерена в частном разговоре, потому что вряд ли кто-то мог сделать ему хуже. Пенелопа – нет.
Станция была повреждена более чем на пятьдесят процентов. В отдельных пробоинах без особого труда мог бы развернуться имперский линкор. Похоже, что последние минуты перед гибелью «Шива» сражалась на честном слове и голом энтузиазме.
– Что ты хочешь от меня на данный момент? – спросил Клозе.
– Все, что касалось вашей роли и роли его папочки в смерти Виктора. Он солгал мне только в одном. Сказал, что застрелил вас.
– Предлагаешь ограничиться выговором? – спросил вице-адмирал.
– А кому они не нужны? Фактов мало, а те, что есть, мы не можем правильно интерпретировать.