— Слушай, Мыш, откуда мне это знать? — воскликнул Духарев. — Это у тебя дом в Константинополе! А я там не был ни разу!
— Близко, — грустно сказала Любушка. — И Йонашек твой — тоже. Только они нам не помогут.
Духарев спорить не стал. Бессмысленно. Да и что ему до семейно-имущественных проблем великого князя... Со своими бы до отъезда как-нибудь разобраться.
Большой хан осведомился, как здоровье караванщика, его сыновей, стад, жен, челяди... Старейшина отвечал с большой почтительностью, слова подбирал очень тщательно. Любая оговорка могла стоить больших денег... Или многих жизней.
Но для обороны одних стен мало. Нужны еще те, кто будет их защищать. Нужно войско, готовое драться, спаянное дисциплиной, уверенное в собственной силе. Такое войско было. У ворот, внутри и снаружи, отиралось изрядное количество вооруженных булгар. Но количество в данном случае намного превосходило качество. При виде ряженой конницы те, кому было положено бдить, тут же бросили это занятие и радостно приветствовали псевдокатафрактов. Дай воевода команду — и духаревские гридни запросто вырежут всех: и снаружи, и внутри — в башнях и караулке. А уж тогда останутся сущие пустяки: занять привратные башни, посадить у бойниц лучников и бить сверху всякого, вознамерившегося закрыть ворота. Минут тридцать точно можно продержаться. Этого вполне достаточно, чтобы войско вошло в город.
Цимисхий остановился на пороге. Он смотрел на шкуру. Этого барса Никифор убил собственноручно, когда гостил в армянском имении Иоанна...