– Никаких чудес, просто искупался, – улыбнулся я.
– Так это был человек-невидимка? – Развеселился я. До меня наконец дошло, что Таонкрахт действительно не видел войлочную палатку – и не потому, что он так уж много выпил, а потому, что это каким-то образом согласовывалось с загадочными законами местной природы. Я тут же насел с расспросами на своего единственного информатора: – А кто такой этот Габара? И почему он тут бродил?
Ламна-ку-аку Кект уже давно дергал Хэхэльфа за рукав: жаждал информации. Тот быстренько перевел ему наш разговор и снова повернулся ко мне.
– Ну тогда скажи что-нибудь, – потребовал я у своего слуги. Он молчал, и я спросил: – Ты не понимаешь?
– Нельзя, – упрямо сказал Хэхэльф. – Нужна тебе твоя доля, или нет, а мое дело – честно разделить добычу. В противном случае, украденное не пойдет мне впрок, удача отвернется – можно сразу пойти и повеситься, поскольку впереди не светит ничего хорошего!
– Гальт, Бэтэнбальд! – завопил он дурным голосом, потрясая руками над головой, – Йох! Унлах! Давно не виделись!