До этой ночи мне казалось, что я плаваю как рыба. Если уж на то пошло, идиллические взаимоотношения с водой всегда были предметом моей законной гордости. Но сейчас мне предстояло серьезное испытание. Я и не мечтал выдержать его с честью. Единственное, что меня заботило – не отстать от Хэхэльфа настолько, чтобы потеряться. К счастью, у моего нового друга хватило предусмотрительности, чтобы иногда оглядываться, и благородства, чтобы останавливаться и ждать меня, когда это требовалось. Я-то и мечтать не смел о передышке! Этот спортивный подвиг продолжался целую вечность – мой разум упорно твердит, что прошло не больше часа, но я решительно отказываюсь ему верить!
– Похоже, сама Хомана говорит с тобой! – удивленно сказал он. – Твоя удача столь велика – кто бы мог подумать! Произноси слово Хугайда как можно чаще – вот все, что я могу тебе посоветовать. Повторяй его вслух, пока идешь за мной через лес, повторяй перед тем, как заснуть, и потом, когда мы расстанемся, чем больше – тем лучше. Это – твой шанс быстро обрести силу, которую ты растерял по дороге в наш мир… Да, вот уж не знал, что ты такой везучий! – он ошеломленно покачал головой.
– Мы ему тоже нравимся, папа! – победно заголосили Боэсда и Бэтэна, или как их там… – Давай возьмем его к себе! Такой хорошенький демон!
– Ага, а море-то тебе понравилось, – добродушно отметил он. – Будем надеяться, ты ему тоже приглянулся: лучше дружить с морем, если собираешься ступить на палубу корабля… Мы почти пришли: лагерь пиратов находится в часе ходьбы отсюда. Пожалуй, я оставлю тебя здесь: у меня немало других дел со Страмослябами, и я не хочу, чтобы ты крутился у меня под ногами. Да и тебе будет полезно отдохнуть от моего общества перед дальней дорогой. Поешь, можешь искупаться, если хочешь, а самое главное – постарайся хорошенько выспаться. А под утро я прийду за тобой.
За едой мы молчали. Собственно говоря, у Мэсэна просто не было возможности говорить: он ел с такой невероятной скоростью и столь глубокой концентрацией, словно поглощение пищи было своего рода боевым искусством, в котором он достиг невиданных высот. Я всю жизнь был не дурак пожрать, особенно после долгой прогулки на свежем воздухе, но рядом с этим дядей мои усилия были почти незаметны. Впрочем, я наелся до состояния анабиоза: понял, что просто не смогу встать из-за стола, и вообще ничего не смогу – никогда.