Его бледная кожа стала серой, и при каждом шаге лошади он покачивался в седле.
Солнце опускалось к горизонту, когда кто-то разбудил меня,толкнув в плечо.
Сперва я думал, что Чейд очень огорчен или даже рассержен. Я никогда не слышал, чтобы он был так многословен. Но когда его лошадь испугалась перебегающей дорогу белки, Чейд чуть не упал. Я протянул руку и схватил его поводья.
– Вам нужно поесть, если вы хотите продолжать, – ответил я нейтрально.
– Поторапливайся, мальчик, – сказал он раздраженно и стукнул по спинке моей кровати палкой, на которую опирался.
– Нет, спасибо. Баррич снял бы с меня шкуру за езду на лошади вдвоем по такой дороге.