Печальные смешки перешли в скорбный хохот.
Васька Соловей зимой сватов засылал. Этого батюшка сам прогнал, еще и Муромца натравил. Оказалось, Соловей под шумок корону запасную, самоцветную, из сокровищницы спер, клеймо вытравил и шамаханам в тридевятое царство продал. Разбойник, что с него возьмешь…
– Приятных тебе кошмаров, – неприязненно бросил Эразмус, брезгливо перекрестил меня на расстоянии и удалился величественной поступью, то и дело оскальзываясь на кочках и подбирая рясу, пристающую к цепкими репейным головкам.
На белом снегу отчетливо выделялись глубокие отпечатки плетеной обуви. В отличие от сотни других, их владелец бежал не в храм, а прочь от него. Определенно, я выбрала плохой день для риторических вопросов.
Мы тоже засиживаться не стали, едва до покоев добрели – сон сморил. По пути еще песенку развеселую спеть умудрились, весь терем перебудили, даже коты под окнами на радостях заорали – думали, невеста у них в тереме завелась.
– Гой еси, добры молодцы! А я уж замаялся вас ждать, все семечки подъел, хоть ты обратно поворачивай!