Во дворе огромный костер, вокруг люди, только двух можно зачислить с натяжкой в настоящие воины, остальные — отребье, но все с оружием. Под противоположной стеной крытая повозка, двое мужчин с руганью запрягают упирающихся лошадей. Я понаблюдал за повозкой, но не похоже, что кто-то в ней есть.
Я оглянулся, за спиной над темным краем земли появилась светлая полоска рассвета.
Я успел отступить, сделал подножку, а когда он грохнулся об пол, с силой ударил ногой в голову. Он упал, снова начал подниматься, я торопливо ударил снова. И снова. И снова. Он упрямо поднимался, кровь залила лицо и обильно орошала пол, но этот идиот все поднимался и поднимался.
Я судорожно вдохнул и не смог выдохнуть из охваченной спазмом груди. Голова рыцаря сидит на широченных, как обеденный стол на шесть персон, плечах, железный шлем похож на походный котел запорожского куреня, а руки толще, чем мои ноги. Не думаю, что под стальными пластинами тощие бицепсы, двигается рыцарь легко, а это значит, что его мышцы под железом вздуваются чудовищными буграми, переливаются в ожидании схватки.
— Раны паладин заживляет, — сказал он неожиданно, — это в хозяйстве пригаживается, да. А вот рубашки залечивать не удается пока?
— Надеюсь, там, под землей, вообще вулкан.