— Сэр Альбрехт — самый сильный рыцарь в этих землях!
— Сидеть, — велел я псу. Он сел, глядя на меня вопросительно. Я повернулся в седле, тролль упрямо прет за нами, не понимая, что в любой момент можем оказаться вне досягаемости его лап. — А вы, сударь, вышли, как я понимаю, за пределы заповедника, так что можете рассматриваться как дичь или даже как помеха дорожному движению. Весьма интенсивному в это дневное время… Зачитываю ваши права…
Альдер, осмелев, чуть было не взялся объяснять, но я кивнул в сторону сомлевшей Женевьевы: взялся ухаживать за бабой — ухаживай, а к людям не лезь.
— Да уж, — согласился я, — слабым такое не пошлет. Слабых он вообще послал бы в другое место…
— Да ведь, ваша милость… Что на свете не грязь? Деньги вон тоже грязь… да еще какая. Но как приятно побыть свиньей!
Оставив чашу, я наконец выхватил нож и ударил наугад, несколько раз, всякий раз погружая лезвие в тугую плоть. Захрипело сильнее, пальцы разжались. Я кое-как освободился от удавки, сунул нож в ножны, вместо него вытащил меч и, проверив пустую постель в полупустой комнате, выскользнул в коридор. На том конце мелькнула фигура Клотара. Он сделал знак, что в одной чисто, идет во вторую, я кивнул и сам потянул на себя оставшуюся дверь еще раньше, чем услышал там шум борьбы и сдавленные проклятья.