Сема Муромец рукавицу снял, зубами колючку обломившуюся из ладони тянет.
Я мысленно пожелала Менесу отыскать-таки упыря и заикнуться о назначении вил.
Я решительно спрыгнула с кровати. Не так велик Кощеев терем, чтобы не сыскала я его опочивальни. Да и луна в окошки слюдяные светит, подсобляет. Ткнулась в одну дверь – гостевая, прибрана чистенько; в другую – воевода на кровати спит, храпит с подвыванием, воров, видать, отпугивает; в третьей оружие по стенам развешано, на полу шкура волчья пасть раззявила. В четвертой комнате сам Кощей сыскался – не иначе сон дурной ему видится: зубами поскрипывает, ворочается во сне, на самый краешек постели переметнулся. Ну погоди ж ты у меня, супруг богоданный!
– В мою смену он так не орал, – озабоченно заметил Ороен. – Может, тряпку надо сменить?
– А давайте притворимся, будто мы… уединились?
– Я не один, за мной Ворон Воронович летит!