Наклон березы играл мне на руку, а добравшись до сучьев, я и вовсе осмелела.
– С медом гречишным, – уточняет Алена. – Я пробовала – вкусно, только горчит чуток. Полюбилось мне ремесло знахарское, ежели бабушка меня и впрямь в ученицы возьмет, пойду с превеликой охотою.
– Леший! – уточнила Линка, натягивая штанишки явно задом наперед, так что вытертые пузыри над коленками оказались под ними.
Староста торопливо перекрестился и начал бормотать первую пришедшую на ум молитву, как позже сообразил – заздравную. Белая горячка в лице черной лошади осторожно переставила сначала левую заднюю, потом правую переднюю ногу, задом пятясь к стволу.
– Нет, Прасковью Лукинишну приставим! – наконец отвечает. – Выбрось-ка ты из головы эти глупости, делай, как велено, и никакой беды не приключится.
– Хорошо еще, что сама тех щей прежде не отведала! – махнул рукой Кощей, да с тем и ушел, старуху не переспоривши.