– Процессия уже прошла, я слышал, – сообщил он.
Решетка была древней, но прутья глубоко уходили в камень, а под корой ржавчины в них оставалось достаточно железа. Работы надолго, но все-таки это занятие, требующее блаженного отсутствия всякой мысли. Хорошая, честная борьба; ты знаешь, что если будешь вот так отколупывать кусочек за кусочком, то в конце концов продолбишь дыру.
– Я бы на вашем месте пригнулся, – посоветовал Ваймс со своего крайне близкого к земле уровня.
– Вот-вот, – согласился Шноббс. – Миллион.
– Ну да, всамделишный. А не какой-нибудь там болотный, карликовый. Нет, то будет подлинный экземпляр.
«Они на крючке. О боги, я и вправду хорош, – подумал Верховный Старший Наставник. – Я могу играть на их жалких умишках, точно на ксилофоне. Она поразительна, эта сила низменного. Кто бы мог подумать, что слабость может оказаться большей силой, нежели сама сила? Но ее тоже нужно уметь направлять. И я это умею».