– Ах, если б у меня была теперь хоть та медная шишечка! Но у меня ничего не осталось на память о нем! – И она проглотила подступившие слезы.
– А сам стоишь? Разговаривать только мастер. Чего же не дерешься? Боишься, значит?
– Они никому не скажут, и я тоже. А почему ты не хочешь, чтобы другие знали?
Мальчики говорили долго, но это их очень мало утешило. С наступлением сумерек они начали прохаживаться неподалеку от маленькой тюрьмы, стоявшей на пустыре, должно быть, питая смутную надежду на то, что какой-нибудь счастливый случай еще может все уладить. Но ничего такого не случилось; повидимому, ни ангелы, ни феи не интересовались злополучным узником.
– Не знаю. Дело темное. Послушай, Гек, а может, это номер дома?
Собака завыла снова. У мальчиков опять душа ушла в пятки.