– Докажите мне это! Докажите! И если сможете… – Яростный блеск ее глаз говорил лучше всяких слов.
По дороге на Бейкер-стрит Холмс сидел в кэбе молча и, судя по его нахмуренным бровям и напряженному взгляду, так же, как и я, пытался привести в единую систему все эти странные и, казалось бы, не связанные один с другим факты. Весь остальной день и вечер он провел у себя в кабинете, погруженный в густые клубы табачного дыма и в размышления.
– Нас рассчитали, Элиза. Вот чем все кончилось!.. Пойди уложи вещи, – сказал Бэрримор.
В первую минуту я подумал, что мне следует быть возле сэра Генри, но потом вспомнил счета и бумаги, грудой лежавшие у него на столе. Уж тут я ничем не мог ему помочь. А Холмс просил меня познакомиться с людьми, живущими по соседству с Баскервиль-холлом. Я принял приглашение Стэплтона, и мы свернули вправо.
Миссис Лайонс опустилась в кресло и с такой силой впилась пальцами в его ручки, что ногти у нее побелели.
– Дальше не надо, – сказал он. – Вот эти валуны послужат нам прекрасной ширмой.