— Наконец-то я вас поймал, инженер Талмудовский! — сказал он зловеще. — На каком основании вы бросили завод?
Между тем Талмудовский уже вытащил из-под стола чемоданы.
— Чур меня, чур! — воскликнул он с шаляпинскими интонациями в голосе. — Все тот же сон! А-а-а!
— Пожалуй, возьмем, — сказал Остап. — Подайте заявление уполномоченному по копытам.
Лагерь купающихся был многолюден. Его легкие постройки возникали по утрам, чтобы с заходом солнца исчезнуть, оставив на песке городские отходы: увядшие дынные корки, яичную скорлупу и газетные лоскутья, которые потом всю ночь ведут на пустом берегу тайную жизнь, о чем-то шуршат и летают под скалами.
— Они бы еще написали «предписывается», — поддала жару Серна Михайловна. — Мужланы!