— Я восхищен, — сказал профессор, — все строительство, которое я видел в СССР, грандиозно. Я не сомневаюсь в том, что пятилетка будет выполнена. Я об этом буду писать.
— Зося, — сказал он, — я приехал, и отмахнуться от этого факта невозможно.
— А я собственно секретарь изоколлектива железнодорожных художников, — ответил Фемиди. Великий комбинатор стал медленно подниматься.
Погоня за Скумбриевичем по этажам «Геркулеса» осточертела Бендеру, Великий комбинатор никак не мог настигнуть славного общественника. Он ускользал из рук. Вот здесь, в месткоме, он только что говорил по телефону, еще горяча была мембрана и с черного лака телефонной трубки еще не сошел туман его дыхания. Вот тут, на подоконнике, еще сидел человек, с которым он только сейчас разговаривал. Один раз Остап увидел даже отражение Скумбриевича в лестничном зеркале. Он бросился вперед, но зеркало тотчас же очистилось, отражая лишь окно с далеким облаком.
— Еще чего! — буркнул Корейко, задыхаясь под кроватью.
— Вам просто стыдно признаться. И вообще вы наделали массу глупостей.