Тут юноша зовет официанта, и ему очень быстро (сумма счета столь мала, что официант торопится посадить на их место кого-то более платежеспособного) приносят счет. Пара встает и идет к выходу. Мальчик бросает на нас скорбный и довольно презрительный взгляд, а девушка быстро исчезает из зала. У меня тут же почему-то екает в груди. Я начинаю думать о том, что, в сущности, нет ничего более отвратительного, чем издевательства над чужими чувствами. Мы настолько старательно это делаем, потому что у нас нет ничего похожего. И судя по стилю жизни, и не будет. И вот мы гадничаем, высмеиваем их, хотя приключись это с тобой — вмиг изойдешь розовыми соплями и станешь омерзительно сентиментальным. Вот тогда будешь отличным объектом для насмешек друзей. При мысли о розовых соплях у меня проходит устойчивый ассоциативный ряд, и я снова иду в туалет.