Если бы я и мог, я бы ничего не ответил. Я только смотрел на него и трясся.
Измученные, по тому берегу Песчинки мы вернулись домой после похорон.
Впервые в жизни я увидела, как бьются головой об стену. Она билась не лбом, а как—то сбоку, наверно чтобы было больнее, и не плакала, с неподвижным выражением, точно это было какое—то дело. Волосы вздрагивали — и вдруг она прижалась лицом к стене, раскинула руки…
— Вообще, если на то пошло, это странно, что ты идешь в Академию художеств. Мне всегда казалось, что ты станешь каким—нибудь путешественником или капитаном!
Но вот пришла минута, когда кончилась наша «новоземельская жизнь» — превосходная минута, о которой стоит рассказать немного подробнее.
— Ничего. Он хотел от крайней точки Нансена добраться до полюса на собаках. Эх, ты!