Он же телепат. Он слушал мои мысли, а не слова.
– Да, – уверенно сказал вампир. – Реар – лишь символ, метка, в нем нет никакой силы. Она в том, кто его носит. В тебе. Мало просто вручить Хранителю реар, похлопать по плечу и пожелать удачи. Как тонко подметили в своих мемуарах охотники за вампирами, сердце – наше самое уязвимое место. Оправиться от такой раны, да и то, если она небольшая и чистая, может только Повелитель. Или тот, с кем он поделился своей кровью. Не укусил, не дал отхлебнуть из вены, а залечил ею смертельную рану... им же нанесенную. Я не знаю, как Арр'акктур это с тобой проделал – возможно, усыпил или загипнотизировал, и ума не приложу, зачем ему вообще понадобилось идти на такой риск, ведь человек куда уязвимее вампира, ты могла умереть еще во время посвящения, не говоря уж о самом обряде.
– Келла, с кем ты разговариваешь? – вкрадчиво поинтересовался Повелитель.
– Какого ляда?! Куда смотрит этот проклятый Данавиэль?
– Ты глянь, друже, кого мы зараз рубаты будэмо!
– Посмей только тронуть меня или мою подругу! – Орсана угрожающе крутанула-свистнула в воздухе выхваченным из ножен мечом. – Стой, где стоишь, упырь!