– Ты, Соловей, роду низкого, негоже мне с тобой с одного блюда есть!
– То-то же! Ежели ишшо кто на гусей моих покусится – вслед подуськаю, мало не покажется!
С тем нас Вахрамей из залы и выпроводил, даже пирогом не угостил, Да и мы не лыком шиты – загодя по краюшке на брата припрятали, идем и жуем, думу думаем.
Поставил меня Муромец на ноги, к стенке прислонил. Ничего, терпимо, не падаю. Вдоль коридора застенки пустые тянутся, где решетки, где дверь глухая. Соловей для интересу одну отпер – обрадовался. Лежит там на полу куча оружия, добыча военная, а сверху мой кладенец в ножнах. Пошарили Семы тихонечко – сыскали булаву и суму воровскую с ножами. Теперь и прорываться можно.
Муромец только хохотнул, тетку свою, Василису Прекрасную, вспоминая.
– Ты для моего гостя рыбки пожалел, пущай же твой ею подавится!