Один раз заселявшийся в гостиницу дворянин даже обратился к хозяину на предмет того, почему это он, голубая кровь, должен есть в одном помещении с простолюдинами, тем более с какими-то головорезами.
Группа вновь рассыпалась по лесу, на ходу взводя арбалеты и готовя луки.
Стены не желали менять предначертанное. Желание — для живых. Они равнодушно сдавались в поединке со временем, уходя из реальности. Трава забвения, хладнокровный воин вечности, неумолимо побеждала руины, которые уже некому было защищать.
— Мнения разошлись ваше величество. Мы оставляем решение на ваше усмотрение, от десяти до двадцати лет каторги.
— Нам не дадут до них дойти, это ясно. Вчера мы потеряли семерых, сегодня уже двадцать, а солнце еще не ушло с зенита. Основные силы орков догоняют нас сзади. У нас не больше часа, — потом останавливаемся и готовим укрепления. Так мы хотя бы продадим свои жизни дороже. Иначе они перебьют нас всех как зверей. Будут гнать нас, пока мы не упадем, и добивать ослабевших.
— Да бросьте вы, учитель. При чем здесь кровь, вы же сами заставляли меня десятки раз переписывать наиболее известные речи моего отца, деда и прадеда, а заодно и запоминать речи послов на торжественных приемах. Только вот послов у нас теперь совсем не осталось. Не с кем практиковаться в пышности слога. Как с магами? — Резко поменял тему принц.