Сейчас, наедине с Майклом, Рейчел неожиданно почувствовала себя девочкой-подростком, разговаривающей возле дома с новым приятелем.
— Господин президент, неисправность спутника сводила на нет ваши шансы на выборах. Именно поэтому, когда мы перехватили радиограмму с сообщением о том, что во льду лежит большой метеорит, мы увидели в этом возможность продолжать борьбу.
Несколько секунд Харпер нервно ходил вокруг большого стола, на котором стояла уменьшенная модель спутника-сканера. Выглядела она как цилиндрическая призма с множеством антенн и линз, защищенных отражателями. Гэбриэл села на стул, выжидательно глядя на собеседника. Слабость и дурнота заставили Харпера вспомнить, как он чувствовал себя во время той ужасной пресс-конференции. Он отвратительно сыграл свою роль, и потом его засыпали на этот счет вопросами. Пришлось лгать снова, говоря, что в тот вечер был болен. К счастью, и коллеги, и пресса быстро забыли его бесславное выступление.
— Нет, я хочу сказать, что не присваивал денег!
— Знаю. НАСА предпочитает пока хранить эту отличную новость в секрете.
Однако Гэбриэл оказалась настойчивой. В последующие недели она продолжала поставлять сенатору информацию о космическом агентстве. И чем больше Секстон углублялся в проблему, тем яснее видел, что эта девочка во многом права. Даже для правительственного агентства НАСА представляло собой страшно неудачный финансовый проект — оно оказалось дорогой, громоздкой структурой, работало неэффективно, а в последние годы откровенно плохо.