– Раз уступишь, вдругорядь осилишь! – Поучает воевода. – Ишь, Прасковья Лукинишна раздобрилась – цельную миску вареников налепила, да с вишней! Давненько я их не пробовал, вот ужо натешусь…
– А сам-то? – Огрызнулся конь. – Думаешь, не знаю, за что тебя давеча на деревне злобны молодцы оглоблей приласкали? Вот нажалуюсь хозяину, что ты по ночам по бабам бегаешь, вместо того чтобы за конями ходить!
– Ишь ты, наглая какая! – Дивится Марья Моровна. – Да я тебя, Василиса Преглупая, на одну ладонь положу, другой прихлопну – мокренько станет!
– А так. – План у меня был очень простой. – Я не хочу выходить за Илью Муромца, а ты – за Кощея. Давай обменяемся женихами!
– И кто тебя только Премудрой прозвал! Марья Моровна я, чародейка могучая!
Ворон на него цыкнул, а Вольг еще и затрещину отвесил – для пущей важности. Я же за угол завернула и стою, отдышаться никак не могу, сама себе дивлюсь – эк меня угораздило! Прощай теперь прогулки совместные, покой чародейский, басни дивные, – муж-от меня и так едва терпел, теперь, поди, и вовсе видеть не захочет…